Все, кто служил в Вооруженных Силах - как Советского Союза, так и РФ - наверняка сталкивались на личном опыте с таким постыдным явлением, как дедовщина. Кто-то, впрочем, сразу принял эту модель поведения за норму и в дальнейшем, перейдя в разряд старослужащих, сам применял её методы по отношению к другим солдатам - но всегда были и остаются люди, которые не приемлют гнилой морали внутри общества и стараются всяческим способами искоренять ее проявления. К таким относится и боевой полковник Михаил Шендаков, о биографии которого вы можете подробно узнать в Интернете.
Как вспоминает Михаил Анатольевич, еще в курсантские годы он почувствовал, насколько по-скотски относятся к ему и его сверстникам командиры взводов, которые всего несколько лет назад сами были в их шкуре - в результате юноша дал себе зарок на всю жизнь, что будет всегда относиться к подчиненным и другим людям по-человечески. Этот завет он выполнял все 28 лет своей службы, будучи при этом в армии "белой вороной", так как там абсолютно на всех уровнях руководствуются принципом "человек человеку волк".
Особенно больной эта тема является в среде солдат-срочников, где первое разделение на "дедов" и "духов" началось во времена Хрущева, когда генсек-"кукурузник" разрешил призывать на службу судимую молодежь. Эти люди принесли в армейский казарменный быт обычаи и законы уголовного мира, которые оказались на редкость живучими и неистребимыми. Вместе с этим резкую популярность стали набирать такие музыкальные жанры, как тюремный шансон или блатняк - до сих пор у сотрудников правоохранительных органов в почете именно подобные песни, то есть можно констатировать, что здесь имеет место быть определенная психологическая привязка.
Гораздо хуже, когда речь идет о неокрепших умах и душах 18-летних пацанов - к сожалению, большая часть из них, подвергшись насилию и издевательствам на первом году службы, начинает отвечать тем же по отношению к младшему призыву, распространяя таким образом эту заразу дальше. Примерно подобным же образом деградирует и офицерская среда - например, известно, что даже у некоторых высокопоставленных генералов вошло в привычку называть своих подчиненных презрительно-уничижительными эпитетами.
Конечно, нельзя допускать и перекосов в обратную сторону - никто не говорит, что нужно сюсюкаться и целовать взрослого мужчину в пятую точку, однако требовать следует в меру, не забывая о наличии чести и личного достоинства у каждого офицера. К примеру, Шендаков считает ошибочным решение о расформировании в ельцинские времена гаупвахт и дисбатов, так как именно они были единственной возможностью воздействовать на негодяев и нейтрализовать исходящий от них вред.
Что касается военной прокуратуры, то это ведомство на совершивших преступления солдат обычно никак не реагирует - их, как рыбаков, интересует улов покрупнее. Попытки привлечь к ответственности рядовых и сержантов оканчивались советом со стороны прокуроров воспитывать провинившихся самостоятельно, хотя вообще-то воспитанием человека должна заниматься прежде всего его семья, а в армию он приходит для получения воинской специальности. В то же время взводного или ротного командира, который посмел поднять руку на казарменного хулигана, могли скрутить и сломать ему судьбу уголовным делом.
Особенно в извращенной форме, свидетельствует Михаил, эта система работала в Чечне - в частности, саперы в конце 90-х рассказывали истории о том, как местные прокурорские строили бизнес: их молодой капитан-следователь имел зарплату выше, чем у генерала, и еще поучал последнего на тему, как нужно заниматься воспитанием подчинённых. Но денег им все равно было мало, и они придумали подговаривать контрактников, чтобы те провоцировали офицеров на рукоприкладство! За прекращение дела мнимые подозреваемые, разумеется, были вынуждены платить этим "оборотням" большую мзду, и даже в этом случае все могло обернуться для них условным сроком.
Вот такая горькая правда про нашу прогнившую армейскую среду - если хотите больше историй, подписывайтесь на канал и также переходите по ссылкам ниже. В комментариях ждем ваших рассказов на эту тему!
