Информационная безопасность – круглый стол в Центре проблемного анализа, 30.11.2010. Выступает доктор физико-математических и доктор политических наук Степан Сулакшин. Тема – информационная война против Российской Федерации. Есть ключевые причины верхнего уровня, которые увязаны с причинами нижних уровней. Наши задачи – понять природу связей этой войны, сделать практические предположения и рекомендации. Часто корневой смысл явлений не обнаруживается, например, в стратегии национальной безопасности РФ – этот документ висит в воздухе. У состояния, предмета, характеристики или определения стратегии быть не может. А безопасность - это состояние защищенности, защищенность – это характеристика. Ключевые определения в пирамиде оказываются важны. Безопасность в принципе – это способность страны сохранять себя в условиях агрессивных воздействий. В таких условиях возникает угроза рисков. Доктрина не дает определения самой безопасности, необходимо дать определения понятиям информационной войны, безопасности, оружия, обороноспособности. Новое оружие основано на когнитивных принципах в сфере идеологии, СМИ, воспитании, пропаганды. Есть противник и объекты поражения: элита, материальные объекты инфраструктуры и живая сила (население). Информационное оружие – это оружие массового поражения, по аналогии с ядерным оружием возникает быстрый эффект, но также и отложенный – в виде заражения подрывной идеологией, когнитивного вторжения (внедрения ложной теории), информационного удара (во время выборов).

С 1991 по 2005 год информационное оружие унесло 28 миллионов жизней, показывает Сулакшин. Из 56 показателей развития по Росстату все в основном идут в сторону ухудшения, развиваются только золотовалютные резервы и внешнеторговый оборот, что означает монетаристскую и либеральную модель развития страны. Россия совсем не Европа, в этом можно убедиться, сравнив мотивационные ценности. Важно оценить масштабы информационной войны, вычислить ее источник и носителя, то есть противника. Ценность труда в России опущена, информационное воздействие в России опускает мотивационную планку. Информационное оружие было активировано в рейгановские времена в виде так называемой СОИ. Так называемое постиндустриальное общество – это информационный вброс, в самой Америке такого общества нет, утверждает Сулакшин. Если собрать вместе все обстоятельства воздействия информационного оружия, мы получим цепь зависимостей от множества факторов, в зависимости от выбора которых мы выбираем точку жизнеспособности страны. Действующая Конституция тоже является инструментом информационного воздействия, национальной идеи нет, в СМИ преобладает ценностно-подрывная парадигма. Степень актуальности терроризма, если судить по количеству жертв, ничтожна мала, это понятие довольно широкое, оно используется для прикрытия. Если бы СМИ молчали о терроризме, ни о какой угрозе нельзя было говорить. Экстремизм также представлен в виде симулякра информационной войны. Общество поддерживает ведение цензуры на телевидении на уровне 88% опрошенных.

Петр Белов, доктор технических наук: необходимо измерять ущерб от деятельности российских СМИ. Речь идет о технологиях управления людей, базисом является техноинженеринг, он осуществляется навязыванием ложных картин мира. СМИ – это одна из инфраструктур, создаваемая государством в целях собственного развития. Нужно оперировать категориями информационно-психологического риска, объектами поражения являются сферы сознание, духовное, социальное и психо-физиологическое. МИД должен иметь специальные исследовательские структуры в информационной сфере, у нас, к сожалению, этого нет.

Вардан Багдасарян, доктор исторических наук: можно выделить три типа войн, соответствующие различным типам общества. Первый тип – индивидуальное оружие, второй – бомба, третий – информация. Новые войны являются глобальными и сетевыми, стирается граница между войной и миром, война становится перманентной. Методологию войны нового типа у нас не понимают. Зная архетипическую структуру того или иного социума, можно воздействовать на него и программировать его подсознание. Субъект войны в разбираемой стратегии не указан, то есть непонятно, с кем мы воюем. Именно СМИ программируют действия, например, по темам фашизма и экстремизма – сначала публикации на эту тему, а потом само явление, свидетельствует Багдасарян.