По периоду сталинской экономики очень мало информации, поэтому Валентина Юрьевича попросили восполнить этот пробел. Иногда в СМИ мелькает это словосочетание, но между ней и советской экономикой часто ошибочно ставят знак равенства. Советский период истории распадался на несколько этапов, каждому из которых соответствовала своя модель экономики. Сталинский период в большей степени соответствовал определению социалистической экономики, считает Катасонов, и он начался приблизительно в конце 20-х годов, завершившись в середине 50-х. В широком контексте нас интересует и последующий период, который можно охарактеризовать как этап разрушения и демонтажа экономики Сталина.

Сам период сталинской экономики можно разбить на несколько этапов: индустриализация – происходило изменение многих сторон общества в соответствии с пониманием социализма тогдашней элитой; войны и послевоенного восстановления – завершился в 1948 году, когда страна вышла на довоенные показатели по основным видам экономической деятельности; заключительный – с 1948 до середины 50-х годов до XX съезда партии, когда по данной модели и ее адептам был нанесен удар. Она носила мобилизационный характер довольно долгое время – например, в 30-е годы, когда СССР находился под угрозой внешней агрессии, однако уже в начале 50-х годов советская экономика отчасти утратила это свойство из-за усиления страны. В годы ВОВ начал проявляться вирус ростовщичества и торгашества, который была призвана ликвидировать денежная реформа 1947 года, и эта цель была достигнута. С 1949 года началось плановое снижение розничных цен, исчезла коммерческая торговля, и на протяжении шести лет эта тенденция сохранялась. Это был антизатратный механизм третьей фазы сталинской экономики, который ни в коем случае нельзя считать популистским. Он заключался в том, что из стоимостных показателей основным считался показатель снижения себестоимости, а не прибыли – этот постулат сохранился в стратегически важных отраслях промышленности (конкретный пример – предприятие «Норильский никель») вплоть до 1991 года. Советскую экономику можно сравнить с современной крупной корпорацией – Катасонов приводит такое сравнение, исходя из собственного опыта работы консультантом в крупной ТНК. Реформа Косыгина-Либермана встречала довольно жесткое сопротивление со стороны ведущих ученых (академики Глушков и Федоренко), которые были убеждены в правильности метода планирования. Сегодня ни одна крупная корпорация не обходится без элементов планирования, которые в некоторых странах даже введены в статус законов.

Другой интересный элемент сталинской экономики – централизация управления, которая происходила постоянно. Во время нэпа насчитывалось около полутора тысяч кредитных организаций, однако после реформы 1930 года и введения одноуровневой модели осталось всего несколько государственных банков. Однако они имели настолько широкую филиальную систему, что их услуги распространялись на все даже самые отдаленные населенные пункты. Негосударственными формами предпринимательской деятельности являлись артели, которые Сталин поощрял, а Хрущев посчитал проявлением мелкобуржуазности. Двухконтурная система ставила жесткий заслон между наличным и безналичным обращением, поэтому «окэшивание» денег не могло являться инструментом прибыли.